Экономика / Для всех

Юрий Кузнецов

ТЕЗИСЫ О ВЕБЕРЕ

ПРОТЕСТАНТИЗМ
И ГЕНЕЗИС
ЕВРОПЕЙСКОГО КАПИТАЛИЗМА

1. Тезис Макса Вебера

В начале XX в. известный германский социолог и историк хозяйства Макс Вебер выдвинул тезис, согласно которому протестантизм, в особенности в его кальвинистской (пуританской) разновидности решающим образом повлиял на формирование «духа капитализма» и, следовательно, на возникновение самого европейского капитализма в Новое время.

Согласно М. Веберу, это влияние было двояким. С одной стороны, сам подход протестантов к религиозным вопросам был в высшей степени рационалистическим и, тем самым, он противостоял традиционалистскому мировоззрению.

С другой стороны, кальвинистская доктрина «призвания» (нем. Beruf, англ. calling) побуждала людей стремиться к получению прибыли не ради удовольствия от потребления богатства, а ради исполнения религиозного долга. Она объявляла успех в исполнении «призвания» – т.е., в большинстве случаев, успех в труде и коммерции – видимым знаком милости Божией. Кроме того, кальвинизм резко отрицательно относился к праздному времяпрепровождению и роскоши в потреблении, тем самым поощряя трудолюбие, прилежание и бережливость (давая моральную санкцию, как сказали бы экономисты, повышенной норме сбережения).

Кроме этого тезиса широкое распространение получило также утверждение об особой роли Кальвина в признании допустимости и законности взимания процента на денежные ссуды. Кальвин впервые объявил о том, что взимание процента не запрещается Библией, кроме определенных случаев. Обычно эта тема также обсуждается в связи с тезисом Вебера, хотя и не является неотъемлемой частью последнего (см., например, [Rothbard, pp. 140-141], а также соответствующую главу в книге Робертсона,. [Robertson, pp. 111] и далее).

В подтверждение своего тезиса М. Вебер приводит аргументы лингвистического характера, анализирует ранние протестантские тексты. Кроме того, большую роль в его аргументации играет тот факт, что кальвинистские области в Голландии, Англии, Франции, а также пуританские североамериканские колонии в соответствующий период процветали, в то время как католические области Южной Европы и Верхней Германии, наоборот, приходили в упадок.

2. Критика тезиса Макса Вебера

Аргументы историко-экономического характера

1). Историки достаточно давно отвергли историческую концепцию, согласно которой капитализм в Европе появляется после Реформации. Достаточно упомянуть, например, Уильяма Каннингема или полученные еще до Первой мировой войны результаты Анри Пиренна (один из его итоговых трудов недавно издан в России, см. [Пиренн], см. также статью о концепции Пиренна одного из авторитетнейших историков XX века Люсьена Февра в [Февр]). Представление о более раннем происхождении капитализма стали настолько общераспространенными, что вошли уже в учебную литературу. Например, один из разделов современного университетского учебника Г. Кёнигсбергера, носящий название «Капитализм в ремесленном производстве» помещен в главу, посвященную т.н. Высокому Средневековью (1200-1340 гг.) [Кёнигсбергер, с. 222 и далее].

Результаты историков можно кратко охарактеризовать следующим образом. Европейский капитализм зародился не после Реформации и не в Северной Европе, а гораздо раньше – в период т.н. Высокого Средневековья, особенно в городах Северной Италии, Нидерландов и Южной Германии. Именно там, например, возникли депозитные, расчетные и эмиссионные банки, развитая система международных денежных расчетов, вексельное право, бухгалтерия на основе двойной записи и многое другое. Европейское торговое (купеческое) право, также возникшее в этот период, практиковалось в Европе повсеместно еще в XII-XIII веках, когда ни о каком протестантизме не могло быть и речи [Берман, гл. 11, с.315-335].

Эти результаты нашли отражение и в работах ученых, которые, не являясь историками, привлекают в силу специфики своих дисциплин широкий исторический материал. Речь идет, прежде всего, об экономистах и юристах (см., в частности, [Rothbard, p. 142], [Берман, с. 318], а также соответствующую главу в [Robertson]).

2). Теоретическая концепция пуританских корней капиталистического накопления опровергается простым контрпримером. Такая бесспорно пуританская страна, как Шотландия, на всем протяжении кальвинистского периода своей истории, за исключением короткого периода во время промышленной революции, оставалась относительно бедной и, по сути дела, отсталой страной (см. [Rothbard, p.142]).

3). Процветание протестантских стран Северной Европы, начиная с XVI в., во многом объяснялось фактором Великих географических открытий – открытием Америки и, в особенности, морского пути в Индию. В результате Северная Италия и прилегающие к ней области (Венеция, Марсель) потеряли свою исключительную роль торговых посредников, находящихся на главных торговых путях в страны Востока (подробнее см. в [Robertson, pp.168-206]).

4). В некоторых случаях причинно-следственная связь может быть прямо противоположной той, которую усматривает Вебер – то есть, именно развитие капитализма создавало благоприятные условия для развития протестантства. Например, в XVI в. в южных Нидерландах экономическая экспансия, действительно, совпала с распространением кальвинизма, причем охотнее всех в него переходили купцы и предприниматели. Но именно эти люди составляли наиболее подвижную группу населения, это были люди, легко идущие на контакт, готовые обсуждать с чужаками религиозные вопросы и принимать чужое мнение. Кроме того, эта группа по понятным причинам была весьма оппозиционно настроена к испанской короне. С другой стороны, возможности инквизиции в торговых центрах всегда были меньше, чем в аграрных областях. Наконец, большую роль в экономической жизни Антверпена играли марраны – бывшие иудеи, принудительно обращенные в католичество. С началом Реформации они обратились к лютеранству, но потом предпочли более последовательный кальвинизм [Robertson, pp. 173-174].

Аргументы, относящиеся к истории идей

5). Хотя нельзя не признать, что протестантизм (особенно в кальвинистской форме) способствовал распространению рационализма, ему не принадлежит ни первенство, ни ведущая роль в этом деле. Гораздо большее значение для утверждения престижа и навыков рассудочного мышления имела ранняя и поздняя схоластика [Rothbard, ch. 2-4].

6). Такие важнейшие интеллектуальные и институциональные инструменты капитализма как бухгалтерия, основанная на принципе двойной записи, векселя, аккредитивы, вексельное и вообще торговое право, были созданы в католических странах (см. [Rothbard, p.142], [Берман, глава 11]).

7). Неверно, будто католическая идеология вплоть до XVI в. была враждебна коммерции и предпринимательству и ставила во главу угла аскезу и мистику. Уже в XI в. католическая теология отошла от этого идеала и «не только не осуждала деньги или богатство как таковые, но даже приветствовала стремление к ним, при условии, что это стремление преследовало бы определенную цель и соответствовала определенным принципам» (Берман, с.319). Характерным историческим контрпримером может служить францисканский орден «кающихся» (Penitents), правила которого требовали «мирской аскезы» (т.е. участия монахов и монахинь в мирских и хозяйственных делах) в точности так, как ее описывает М. Вебер применительно к кальвинизму [Robertson, p. 5].

8). Тезис Вебера во многом основан на неверной интерпретации доктрины «призвания», как она понималась в раннем протестантизме. Анализ текстов показывает, что первоначально она была выражением веры в существование божественной справедливости, свойственной Провидению: люди имеют призвание (т.е. буквально призваны божественным промыслом) к тем занятиям и к тому имущественному положению, которыми обладают. Но аналогичная доктрина проповедовалась и католиками, в частности, схоластами. И католиками, и протестантами из нее делался практический вывод о необходимости смирения и о вреде амбиций.

Иными словами, концепция «призвания» первоначально была просто новой формулировкой учения о промысле Божьем и о смирении как главной христианской добродетели. Естественно, что тем самым она содержала призыв к «мирской аскезе» (для мирян), однако этот призыв не был специфичным для протестантов (Робертсон обильно иллюстрирует этот тезис ранними протестантскими и католическими текстами, см. [Robertson, p. 6 и далее]).

9). Если судить по влиянию, которое протестантские и католические доктрины оказали на развитие экономической мысли, то здесь следует признать, что наследие протестантизма в большей степени способствовало развитию социалистических учений. В частности, постоянное подчеркивание пуританами ценности труда по сравнению с потреблением, вероятно, повлияло на Адама Смита при формулировке им трудовой теории ценности, на которой впоследствии основывался марксистский социализм. С другой стороны, католическая схоластическая традиция, находившаяся в этом вопросе под влиянием Аристотеля, подчеркивала необходимость сбалансированности между трудом и удовольствием. Именно в католических странах впоследствии формулировались экономические теории, непосредственно приведшие к теории предельной полезности (маржинализму) (см. [Rothbard, pp. 142-143], а также гл. 4, 12 и 14).

10). В вопросе о допустимости взимания процента, действительно, признается роль Кальвина, который в явном виде оспорил принятый схоластикой аристотелевский тезис о «бесплодности денег». Он писал, что деньги «бесплодны» только в том случае, если они лежат без дела. Но купец берет взаймы, чтобы потратить их на товары и получать прибыль; таким образом они становятся производительными. Поэтому ссуды под проценты допустимы и законны, и Библия запрещает их только в некоторых случаях.

Однако Кальвин снабжал свой тезис серьезными оговорками. Например, нельзя брать проценты с займов, даваемых бедным на пропитание; в случае установления государством максимальной процентной ставки, это ограничение должно соблюдаться; контракты, которые приносят государству больше вреда, чем пользы, должны признаваться незаконными; нельзя брать процент за кредит в размере большем, чем выгода заемщика от его операций; наконец, нельзя, чтобы отдача денег под процент становилась профессией (см. [Robertson, p. 117] и [Rothbard, p. 140]).

При сопоставлении отношения к кредиту нужно иметь в виду, что в современных Кальвину католических учениях общий запрет на ростовщичество обставлялся таким количеством оговорок, что перечень случаев, когда можно и когда нельзя ссужать деньги под процент, практически совпадал с кальвиновским. Иными словами, католическая мысль, по выражению Ротбарда, двигалась к той же точке, но с другой стороны (см. [Rothbard, p. 142]). Тем не менее, Кальвин осуществил серьезный идеологический прорыв, признав взимание процента нормальным элементом жизни. Кроме того, он в значительной степени перенес ответственность за соблюдение ограничений с государства и Церкви на личную совесть верующего (см. там же).

Необходимо отметить, что позиция Кальвина разделялась не всеми протестантами того времени. Например, Лютер чрезвычайно враждебно относился к банкирам (особенно к банкирскому дому Фуггеров), т.к. они обслуживали финансы католической Церкви, в частности, торговлю индульгенциями.

И, конечно, при оценке значимости отношения кальвинизма к кредиту, не следует забывать о том, что вопрос о ростовщичестве не является центральным в «тезисе Вебера».

Аргументы социологического характера

11). В своей работе Вебер практически не рассматривает иных капиталистов, кроме как пуритан. Если же включить их в рассмотрение, то выяснится, что, во-первых, установка на получение прибыли не ради получения удовольствия от потребления богатства, а ради самого дела или «призвания» вполне может быть свойственно и представителям других конфессий. Популярен пример Якоба Фуггера, основателя одноименного банкирского дома и доброго католика из Южной Германии. Он работал всю жизнь, отказывался отойти от дел даже в очень пожилом возрасте, и при этом говорил, что «будет делать деньги, пока сможет».

С другой стороны, большинство реальных капиталистов – что во времена Реформации, что позже - вообще далеки от религии и не рассматривают свою повседневную деятельность как исполнение религиозного призвания. То есть, это вполне светские люди. Говоря о «духе капитализма», М. Вебер и его последователи вводят лишнюю объясняющую причину для поведения людей (нарушение «принципа Оккама») [Robertson, pp. xiii-xiv].

12). Возникновение капитализма обусловлено прежде всего определенными правовыми идеями, представлениями о справедливости ([Берман, c. 318-320], [Robertson, p. 208]).

3. Заключение

Как отмечает Робертсон, «религиозно-социологическая школа в учении о "духе капитализма" проникнута ненавистью к капитализму». Она фактически занимается его подрывом, представляя капитализм в виде некоей надстройки над весьма шатким основанием, состоящим из устаревших и малопонятных религиозных идей (см. [Robertson, p. 207]).

Это наблюдение справедливо и для современной России. Автор настоящей записки сформулировал следующий запрос для интернет-поиска в системе Google: «Макс Вебер протестантская этика дух капитализма». В результате система выдала ссылки на десятки (!) студенческих рефератов по социологии и другим гуманитарным наукам, посвященных концепции Вебера; многие из них составлены студентами провинциальных вузов. Если учесть, что основной идеологией, проповедуемой под видом гуманитарного образования в этих учебных заведениях, является национал-социализм (приправленный евразийством, «новой хронологией», геополитикой, марксизмом, конспирологией и т.п.), то отсюда следует вывод: при всей научной, мягко говоря, небесспорности (а проще говоря, несостоятельности) тезиса Макса Вебера, его антикапиталистический заряд сегодня востребован и используется в полной мере, во многом заняв место дискредитировавшего себя марксизма.

4. Литература

Robertson H..M. Aspects of the Rise of Economic Individualism. Cambridge: University Press, 1933.

Rothbard M.N. Economic Thought before Adam Smith. (An Austrian Perspective on the History of Economic Thought. Volume 1.). Cheltenham, UK; Northampton, MA, USA: Edward Elgar, 1995.

Берман Г. Дж., Западная традиция права: эпоха формирования. М.: Издательство Московского университета, 1994.

Кёнигсбергер Г., Средневековая Европа. 400-1500 годы. М., 2001.

Кённингем, У. Рост английской промышленности и торговли. Ранний период и средние века. М., 1904.

Пиренн, А. Средневековые города Бельгии. СПб, 2001.

Февр, Л. Общий взгляд на социальную историю капитализма. В: Февр, Л. Бои за историю, М., Наука (серия «Памятники исторической мысли»), 1991, стр.185-202.

| в начало статьи | содержание номера | другие номера «Частного взгляда» |