Второе.

Помимо идейных соображений, которыми руководствуются наши ученые приверженцы Кейнса, поставляющие аргументы нашим неученым регулировщикам экономики, существует важный психологический аспект. Хочу предложить вашему вниманию развернутую иллюстрацию этого тезиса, рассмотрев некий искусственный, выдуманный пример.

Это – вежливое предуведомление. Я его надписал в последний момент, прикрепил сверху – там, где вы его сейчас прочли. Сначала-то у меня шло предуведомление не очень вежливое. Для полноты картины ниже оставляю то первое, невежливое, рискуя обидеть некоторых читателей.

Первое.

Недавно я перебирал старые бумаги (думаю соорудить мемуар "Как мы писали хартию", комментарии привести в порядок, варианты). Наткнулся в процессе на короткий скетч. Бумаги 91-го и 92-го годов, а скетч – 1995-го. Видать, я их тогда, в 95-м уже перебирал, именно эту папку.

Скетч называется "Как бы". Там есть место, которое без комментария непонятно. "Как бы" – это профессионализм, вырвавшийся на волю. Одна из легенд говорит, что выражение "как бы" было излюбленным приемом бродячих игротехников, детей лейтенанта Шмидта-Щедровицкого, очень им при проблематизации аудитории помогало. Согласно другой легенде это выражение – из кружка психолога Жешко, будто бы говорившей: "Интересные слова – 'как бы' и 'вроде'. Как бы лишние, а посмотришь – вроде и нет". Не знаю, какая легенда ближе к действительности, но людей от прикладной психологии, сыпавших через слово этим паразитом, помню года с 83-го. Потом он (паразит) ушел под лед, напоминая о себе, как некий плевок в колодец русской культуры: вытащишь Пушкина, раскроешь ребенку прочесть, а там лес стоит как бы хрустальный. Ну и когда оно (выражение) начало как пожар распространяться, я этот скетч написал и друзьям подарил.

А сейчас нашел, этот самый скетч "Как бы" , да и выложил тут.

И вот представьте теперь, когда вы прочитали этот скетч (а если не прочитали, все равно представьте) мое возмущение и протест, когда жена, близкий, вроде, человек, ознакомившись с ним хладнокровно заявила, что я, как всегда, все переусложнил, и что выражение "как бы" разгадывается совсем иначе и гораздо проще.

А именно. Они (те, кто "как бы" говорит) нам такое свернутое послание шлют: "как бы мне вам, дуракам, это объяснить..."

Ну вот, теперь оба вступления есть, можно притчу ставить. Как бы притча, а вроде и нет.

Представьте себе общину, город, любое поселение, жители которого не могут передвигаться иначе, как привязав правую руку к левой ноге, а левую руку, соответственно, к ноге правой.

Повторим для закрепления. Правую руку привязывают веревкой к левой ноге. Левую руку другой веревкой – к правой ноге. Как? Сами. Я тоже удивляюсь, но тем не менее.

Привязывают не шутя, так что передвижение затруднено максимально. Считают ли они, что тем самым они сохраняют заветы отцов, или полагают, что именно это есть наиболее рациональный способ передвижения, сейчас не важно.

Дома они как-то снимают с себя эти веревки, так что у себя в домах – они, что называется, свободные люди. На стол накрывают – летают просто.

А по делам, на работу или в магазин, вообще – вне дома, они ходили предварительно перевязываясь указанным выше образом. Ходили, согнувшись и семеня.

И было рядом другое поселение. Враждебное этому, первому. Поэтому так и называлось – Другое. И жители этого Другого были в гораздо более выгодном положении. Они правую ногу к правой руке привязывали, а левую ногу – к левой.

И Первое поселение, враждуя с Другим, все-таки с некоторой завистью на него поглядывало. Но – идеология и политика в нашем примере имели большое значение, враждовали – ужас.

Прошли годы и десятилетия. С чего началось, – все давно подзабыли. Да и враждовать подустали. И достаток какой-то, медленно, но накопился, а с ним – терпимость и широта взглядов. И ученые Первых стали потихоньку начальство приучать к мысли, что разница не такая уж значительная, чтобы из-за нее холодная война шла или, не приведи господи, горячая.

В этом приучении они достигли большого мастерства, последовательно проявляя чудеса иносказания, терпения, готовности пострадать за правду и профессионального мастерства.

Они героически писали записки наверх, суть которых сводилась к следующему: слушайте, но ведь там-то, у них: смотрите, ведь этот способ привязывания рук к ногам, ничуть не хуже, а в каких-то отношениях, только в каких-то, даже удобнее. И даже умудрялись иносказательно донести свою позицию в открытых публикациях.

И начальство сперва шумело, и даже смельчаков наказывало. И следующие поколения ученых их считали героями и равнялись на них, а начальство, хоть и продолжало наказывать, но все менее строго и все с бОльшим вниманием их читало.

Но ходили все по-прежнему: согнувшись и семеня. Правда, веревки ослабевали – дисциплина-то – не то, что прежде. "Подразболтались" – влюбленно думало начальство.

И вот настал момент, когда веревки упали. То ли стерлись, то ли сгнили, неизвестно. Иное начальство разбежалось, а кто поумнее – примкнули к ликующей толпе, да и возглавили ее.

И те смельчаки-ученые и их ученики, целые институты обрадовано закричали: сейчас уникальный момент! Нужно, когда новые веревки будем на себя вязать, все сделать как у них, у Других! Смотрите, как они широко шагают! И начальство подумало: а ведь правда, что греха таить, положа руку на сердце – я давно заметило, когда к Другим на переговоры ездило, а потом и на отдых, не могло не видеть: у них там шире шаг и вообще – ловчее.

И стало осуществлять реформы.

И появилась оппозиция, как без нее. Кричит: Другие нам не указ! У нас особый путь всегда был. Нельзя у Других на поводу! Они злобные намерения вынашивают. Давай, по-привычному вязаться. Искони крест-накрест вязались.

Начальство послушало и решило – так не пойдет. К старому возврата нет. Насгибались. Насеменились. Хватит.

Надо, чтоб партии возникли.

И они возникли, в этом чутком поселении. Построились в партии, провели выборы. Образовали фракции в парламенте.

"Правыми" себя назвали те, кто настаивал на свободе правой руки. Правую же ногу, согласно последним научным разработкам авторитетных Других, можно было бы попробовать привязывать к голове. "Правых" за такое в этом поселении обзывали "крайне правыми" и "прислужниками Других". Но "правые" указывали, что у Других такие научные достижения признаны и отмечены призами. Остальные на это молчали, только сопели, а про себя думали: мели-мели, все равно по-нашему вязать будем.

Остальные представляли собой пеструю картину, но доминировали две группы.

Во-первых, левые, которые говорили, что по уму-то оно надо-ть левую руку к правой руке же и привязать, а левую ногу к правой, стало быть, ноге. Китайцы, говорили левые, приезжая из командировок, не глупее нас, а грамотно связались и скачут, как зайцы.

И, во-вторых, центристы, которые левых в основном поддерживали, но настаивали не на прыжках, а на кувырках через голову. "Китайцев ваших после большого скачка чуть кондратий не хватил – говорили они левым, – а через голову медведь кувыркается, тотемический наш предок, народный способ, верный".

А тех, которые предложили вообще не связываться, их никто, собственно, не слышал. А если слышали, то не воспринимали. По многим причинам. Ну, скажем, какое от них влияние? На что? Комариный писк один. У левых с ними не было общего языка. А правые, с которым им было о чем потолковать, в доверительных беседах говорили: старик, ты говори да не заговаривайся. В полный рост и без веревок никто в мире не шагает.

А тогда еще никто без веревок и вправду не шагал. Была такая же кучка у Других, так их и там за блаженных держали, закончил он рассказ и пополз по своим делам.

Заметил, что в последнее время некоторые события сопровождаются этакими микро-пропагандистскими кампаниями. Эти микрокампании имеют глобальный характер. На разные лады, с разной степенью, как бы это сказать, sophisticated'ности комментаторы дудят в одну большую розовую дуду. Иногда кажется, что брошенные вскользь, нарочито бегло, определения и названия оставляют в общественном сознании гораздо больше следов, чем сами события. Спрашивается: что тут средство, а что цель?

К конспирологам себя не отношу, каждую генерализацию проверяю на тест "а не есть ли это конспирологический бред". Тем не менее, счел нужным собрать события января-начала февраля и привлечь внимание к режущей (мне) слух фальши их освещения.

Практически нет обсуждения законности его задержания, никак не освещаются сложные процедурные проблемы, вытекающие из логически нелепого "международного" законодательства. У чилийцев, не состоящих в Евросоюзе, есть основания обвинить англичан в похищении.

Рефреном идет "диктатор Пиночет", "палач" и прочее. Замалчивается тот факт, что по делу об исчезновениях людей, пытках и т.п. в Чили были иски, было следствие, состоялся процесс, шеф службы безопасности был осужден и сидит (в соответствии с конституцией, принятой на референдуме при Пиночете). Осуждены и отбывают (либо отбыли) сроки и исполнители на, так сказать, микроуровне. (Нет, кстати, никакого международного преследования в отношении соседних аргентинских и бразильских военных, на порядок (!) превысивших чилийские "достижения", не потому ли, что они осуществляли "прогрессивные", то есть левые, то есть социалистические преобразования. А какая церемонная возня с камбоджийскими палачами! Но за забитых мотыгами во имя справедливого общественного устройства камбоджийцев не подымет вой международная праздная, ошалевшая от перспективы упустить наступающий век благополучная социалистическая свора).

Замалчивается тот факт, что в Чили были все признаки гражданской войны, что законно избранный Конгресс Чили призвал военных, что законно избранный Альенде многажды нарушал конституцию, что страна была наводнена советскими, кубинскими и американскими агентами (посадив и выгнав их, Пиночет, конечно, нарушил неписаные паханские "правила" века, за что честь ему и хвала).

Судебные (Палата лордов) и административно-исполнительные власти Соединенного королевства неоднократно "брали ходы назад", отменяя принятые решения и всячески демонстрируя свою готовность бесконечно мусолить это дело.

Особенно вопиющим является синхронизация судебной процедуры с политической конъюнктурой. Президентские выборы в Чили, опросы, шансы кандидатов, победа социалиста, его первоначальные заявления, опросы, изменение его позиции – все это изменяло настроения министра внутренних дел, социалиста кстати.

Но всего этого не говорится. Как попугаи, повторяют, чтобы маленькие дети запомнили: Пиночет – кровавый диктатор. Для того и брали?

Хочу чтобы меня поняли правильно. Я людей по породам не делю, сказал как-то Набоков. Присоединяюсь. Все понимаю, разделяю скорбь и возмущение. Склоняю голову.

Но!

Эпопея с миллиардными компенсациями, последнее международное мемориальное мероприятие и его освещение как бы призваны поселить в сознании такой факт: уничтожение евреев немцами было главным злодеянием ушедшего века.

Но ведь это не так. Число убитых, умерших от пыток, голода и лишений в странах, ставивших социалистический эксперимент, несопоставимо с количеством жертв геноцида еврейского народа. Этот количественный аспект вообще-то не имеет никакого смысла, я его привел для тех, кто, что называется, уважает язык фактов, считая таковыми цифры и даты (но не имена собственные и судьбы).

Важнее другое.

После 1991 года парадоксальным образом сошло на нет широкое общественное обсуждение страшных уроков России и других республик бывшего СССР, Китая, Кореи, Монголии, Вьетнама, Камбоджи, Лаоса, Албании, Югославии, Румынии, Болгарии, Польши, Чехословакии, Венгрии, Восточной Германии, Литвы, Латвии, Эстонии, Кубы, Алжира, Греции, Анголы, Мозамбика, той же Чили периода Альенде, которого чуть ли не голубем мира изображают.

Это тем более странно, что именно сейчас начинают раскрываться архивы, откапываться новые и новые могильники с жертвами массовых убийств (а у нас, где вечная мерзлота, проступать).

Эти жертвы никто не оплакивает, не собирает по их поводу международных конференций, не обсуждает проблемы возврата собственности и компенсаций.

На упоминавшейся в прошлом четверге международной конференции я спросил венгерских товарищей, не рассматривали ли они (хотя бы на принципиальном уровне) вариант реституции – возврата собственности прежним владельцам? Учитывая тот факт, что страна небольшая, объекты поддаются счету, культура метрик, завещаний, купчих и закладных вполне европейская, а лет прошло не в пример противу нас – всего, можно сказать, ничего.

Как гневно на меня посмотрели! И венгерские товарищи дали достойный отпор, что мол это очень бы все осложнило и запутало. Но и американские товарищи меня не поддержали, зыркнули из угла.

Поддежка пришла из Латинской Америки. Усач из Сальвадора и полный симпатичный перуанец с оспинами – те закивали энергично. Видать у них на этот счет тоже какой-то опыт имеется.

Собственность – это действительно вопрос сложный. Может быть, не по нашему темпераменту – вымерять да устанавливать. Как говорится, главное наше богатство люди.

Но и с людьми неладно получается. Народу перебито без счета, а (в отличие от немцев) урок не усвоен. Между тем ни по методам, ни по опасности наши собственные злодеяния не уступают злодеяниям нацистов. Недавно опубликованные документальные исследования и, в особенности, свидетельства очевидцев вопиют, если не об отмщении, то хотя бы об осознании этого факта, о вразумлении.

Но нет. Тщетно. Всерьез обсуждают возможность восстановления советского гимна ("нам так удобнее, мы к нему привыкли", забывая, что новое поколение за 10 лет выросло, которое к нему не привыкало). Вспоминают построенный на крови и костях Советский Союз с умилением во взоре. Удивляются – почему столько пренебрежения жизнью и собственностью? Потому. Октябрята и пионеры подросли, комсомольцам смена.

Похожий на облезлого старого хомяка коммунист открывает заседание новоизбранной думы (с гербом этим проклятущим на фасаде – видать, какой-то замысел при реконструкции Госплановского здания был), коллеги его слушают и аплодируют. Он говорит о необходимости увеличить долю государственной собственности, а они, вместо того, чтобы лишить наглеца и невежду слова, делают скучающие лица!

И вдруг – скандал на весь мир! Австрийцы-то, треть – за нацистов проголосовали, ихнее РНЕ!

Разумеется, нацистскую партию Австрии дружно, синхронно, как по команде называют крайне правой! Это национал-социалистов, братьев по мировоззрению!

Гигантский, несоразмерный ничему скандал. И из каждого баннера – ультраправые, правые, крайне правые. Призрак гитлеризма.

Послушайте, мистеры и месье! Но у Гитлера была Национал-социалистическая германская рабочая партия – НСГРП (кстати, по-русски эту аббревиатуру было не встретить, уж больно похоже на РСДРП, заменяли на невозможное НСДАП – русскими буквами немецкие слова – Националь-Социалистише Дойче АрбайтсПартай)

Рабочая, социалистическая – свой брат, борец за социальную справедливость, классовую однородность, идейную и расовую чистоту. Так что визг этот про правых – это, ребята, подлог называется.

И опять не покидает ощущение, что визжат только для того, чтоб запаялось в сознании –- правые? Это вот кто у нас правые, у кого послов отзывают и руки не подают. Запомните, дети.

Не слушайте, дети, социалистов. Правый народ иммиграционные вопли, да и проблему иммигрантов в целом считает исключительно левым делом.

В самом деле, чем больше частных объектов, чем плотнее они друг к другу, тем меньше напор нежелательных приезжих. Нежелательные, ведь они к кому? Ни к кому конкретно. В страну. А страна чья? Ах, государственная? Ничья стало быть. Ну и получите.

В Монако нет подоходного налога, а каждый участок – чей-то. Полиция плюс частные секьюрити – и никаких нежелательных иммигрантов. Для них там нет оплаченных налогоплательщиками "общественных" квартир.

Это – правое отношение к делу.

А вот и ультраправое. Ни для гулагов, ни для освенцимов, ни для поворота рек, ни для осушения болот, ни для подпорок под покосившийся государственный дом – из своего частного леса ни бревна, ни досок, ни горбыля не дам. Да и в лес не пущу, пожалуй.

Кстати, о птичках. "Вы представляете, – восхищенно сказал недавно наш и.о. комментируя перспективы собственности на землю, – у них там, в развитых странах, если у тебя есть участок, а на нем дерево, ты не имеешь его права срубить без согласования с соответствующими государственными органами".

Ох, боюсь не случайны эти блейровские виражи вокруг него. Так и хочется крикнуть: берегись дурных товарищей, не играй с ними. Им-то что – у них прагматизм и вековая культура. Умно-придурковатый аппарат опять же, великий мастер по части кукурузы. А мы тут натуры увлекающиеся, края в своих увлечениях не чувствуем. Не надо туда, а? Социализма с человеческим лицом не бывает.

Такие же нейро-лингвистические страшилки:

В следующих четвергах надеюсь откомментировать эти и другие штампы. Пока же замечу, что первые две выражают подсознательный страх левых перед неподвластными им процессами. Не уважая чужую жизнь и собственность, левые исходят из своего "естественного" права определять, держать под контролем как можно больше "параметров" (за то они и любят модели, за эту вот нейтральную, квази-естественнонаучную лексику).

Но интернет потому и интернет, что развивался вне правительственного контроля. Можно только изумляться, глядя на темпы технического прогресса, снижение цен, конкуренцию, рост качества и лавинообразное расширение рынка.

А ведь все это – прямой результат того, что государство "не догоняет" высокотехнологичные сферы. Резонна и двойственная постановка: а не являются ли такими все сферы, которые государство не догоняет? Можно только гадать, что было бы с производством продовольствия, одежды, жилья, услуг, товаров длительного пользования, попади они в такие же условия.

Но нет. Государство уселось бизнесу на лицо своим огромным и стремительно увеличивающимся задом, вертится во все стороны, спрашивая: "Вы не знаете, почему это так медленно и неустойчиво дело экономического роста?"

Но следствием этих верчений и вопросов является бегство снизу наверх, уменьшение, так сказать, площади давления при увеличении давящей массы.